Курс валют ЦБРФ
Курсы валют на 24.11.2024
| 1 | USD | = | 102,58 руб. |
| 1 | EUR | = | 107,43 руб. |
Жаберные сети запретить или ограничить
Тема запрета жаберных сетей продолжает волновать рыбацкое сообщество. В очередной раз использование спорного орудия лова обсудили 9–10 ноября в Южно-Сахалинске на традиционном Дальневосточном научно-промысловом совете под председательством заместителя руководителя Росрыболовства Петра Савчука. Результат – проект ограничений использования ставных сетей и других мер регулирования на промысле тихоокеанских лососей в Дальневосточном рыбохозяйственном бассейне.
Если говорить о Камчатке, то в случае внесения этих ограничений в правила они коснутся Карагинской, Западно-Беринговоморской, Петропавловск-Командорской подзон (за исключением акватории Авачинского и Кроноцкого залива, где находятся три предприятия с 6 участками, имеющие в своем распоряжении только сетные орудия лова). На западе полуострова запрет может задеть Камчатско-Курильскую подзону.
«Мы впервые вводим такие жесткие меры, но это необходимость, – отметил Пётр Савчук. – Запас тихоокеанских лососей, по оценкам науки, находится в депрессивном состоянии. Промысловые нагрузки нужно снижать, ведь наша общая задача – не только вылавливать, но и сохранять ресурс».
О пересмотре подходов к организации лова, снижении промысловой нагрузки вплоть до моратория работы РПУ на реках в своем регионе говорили сахалинцы. На этом фоне отчет Камчатки по итогам путины выглядел особенно оптимистично. Наши уловы радуют (свыше 240 тыс. т), нерестилища заполнены, вложенные в охрану рек на западе Камчатки более 100 млн рублей помогают успешно бороться с браконьерами.
Нерешенной остается проблема расширения полномочий комиссии по регулированию добычи (вылову) анадромных видов рыб. Только так можно оперативно решать проблемы, возникающие во время путины. Будь у региона возможность менять условия промысла (в частности, орудия лова), жаберные сети вряд ли стали бы камнем преткновения в этом году. Законодательное собрание Камчатского края еще в начале 2017 года обращалось в Правительство РФ и Минсельхоз России.
Проект нового приказа, который поддержали ВАРПЭ, Союз рыбопромышленников и предпринимателей Камчатки (СРПК), был выставлен на оценку регулирующего воздействия. Его уже позиционировали как принятый на заседании рабочей группы Генеральной прокуратуры в Хабаровске. Но передача полномочий в приказе так и не отразилась. Письма губернатора Владимира Илюхина с просьбой оказать содействие в решении вопроса направлялись в адрес председателя Совета Федерации РФ Валентине Матвиенко и заместителю председателя Правительства РФ – полномочному представителю президента России в Дальневосточном федеральном округе Юрию Трутневу. Но Росрыболовство по-прежнему не спешит наделять комиссию полномочиями оперативного регулирования.
На заседании Камчатского рыбохозяйственного совета 14 ноября министр рыбного хозяйства края Владимир Галицын отметил: «После моего выступления на ДВНПС господин Савчук сказал: «Хорошо, мы задумаемся об этом. Посмотрим, как это можно «разрулить».
Кстати, скорейшего «разруливания» ждут также Сахалин, Приморье и Хабаровский край, которые поддержали инициативу камчатских коллег.
«Идея – уйти от постоянных изменений. Установить условия промысла, основанные на прозрачных для всех принципах, чтобы правила игры были понятны. Мы дорабатываем концепцию, в течение месяца вынесем ее на общественное обсуждение. Да, изменения будут, но точечные», – подытожил заместитель руководителя Росрыболовства.
Что из вышесказанного на самом деле перекочует в проект правил? Остается только догадываться.
* * *
Рыбопромышленники западного побережья Камчатки, выступающие за запрет жаберных сетей, остались недовольны решением ДВНПС. Ограничения не коснулись главной (по их мнению) болевой точки – Западно-Камчатской подзоны. Уже 12 ноября вслед за письмами в Государственную Думу, Совет Федерации, Минсельхоз улетело очередное обращение. Теперь в адрес руководителя Федерального агентства по рыболовству Ильи Шестакова. В послании отразился «категоричный настрой на запрет использования жаберных сетей при промышленном рыболовстве по всему западному побережью, включая акваторию Северо-Курильской подзоны, где расположены пути миграции лососевых популяций, идущих на нерест в реки западного побережья Камчатки».
Далее рыбопромышленники уточнили, где целесообразно оставить регламентированный промысел жаберными сетями. Безусловно, они объяснили руководителю ФАР, чем вызвана столь жесткая позиция. Но почему-то допустили некоторые неточности. К примеру, их утверждение, что количество РПУ с момента последнего перераспределения по западной акватории Камчатки кратно увеличилось, неверно. На самом деле участков стало меньше (было 207, стало – 181). То ли это невнимательность. То ли лукавство.
Некоторые аргументы вовсе не могут быть основанием для запрета жаберных сетей. То, что данное орудие лова показывает особенную эффективность промысла лососевых, – скорее плюс, чем минус. В советские времена за внедрение передовых методов работы орденами награждали.
Или вот. «Так называемые арендаторы… устанавливают предельное количество сетей на предоставленном участке». А дальше идет речь о том, что браконьеры (в письме их называют недобросовестными пользователями) устанавливают сети и за границей участка. Но разве не сам «арендодатель» виновник безобразия? Разве в его договорах на пользование участком предусмотрена возможность сдавать РПУ в субаренду другим (и тем более недобросовестным) пользователям?
И да, сейчас количество сетей на участке контролировать трудно. Обещают, что с нового 2018 года станет легче, ведь вводится электронный рыбопромысловый журнал. В нем будет и информация об используемом орудии лова с присвоением конкретного кода ОСМ. Код плюс соблюдение регламента – и вот уже контроля стало больше.
Сети мешают судоходству, представляют угрозу мореплавания – вот еще аргумент против них. Но столь же опасны и ставные невода. Более гуманными их тоже назвать трудно. Это определение вообще не подходит ни для одного орудия лова, существующего в природе.
Вызывает любопытство и фраза «…применение жаберных сетей приводит к выпуску продукции преимущественно второго сорта… Имея более низкую себестоимость рыбы по добыче… снижают общие показатели продаж для тех, кто выпускает продукцию высоких сортов…». Неужели внешний вид, пусть со следами объячеивания, – это главное для простого (заметьте, основного) населения Камчатки? Куда важнее учителям, врачам, а особенно пенсионерам, считающим каждую копеечку, иметь возможность порадовать себя свежей рыбкой по карману! В этом предприниматели не заинтересованы? И что, их правда так волнует «…недопоступление денег в бюджеты всех уровней в виде налоговой составляющей»?
Сообщив руководителю ФАР о несостоятельности региональных органов, контролирующих промысел (будут трудности с фиксацией допущенных нарушений) и научных организаций (от них не стоит ждать правильного прогноза об объемах, рекомендуемых к вылову), рыбопромышленники горестно подводят итог: «вероятность достаточного заполнения нерестилищ производителями будет снижаться до уровня истребления популяции как ценных видов, так и массовых». Ну а что? Раз нет полного запрета на сети, которого они так требовали для себя, то «большинство пользователей (то есть, они сами. – Авт.) будут вынуждены перейти исключительно на их использование».
* * *
Выходит, обманывают ученые, что в Курильское озеро пропустили больше миллиона лишней нерки? Вслед за ними вводит народ в заблуждение министерство рыбного хозяйства, сообщая о недолове 16,8 тысячи тонн только на западе Камчатки?
Эту тему затронул на заседании КРХС президент Ассоциации рыбопромышленных организаций западного побережья Камчатки Алекс Раманаускас: «В этом году мы оказывали помощь ученым в финансировании авиаучета. Активное участие принимала большая часть сознательных рыбопромышленников. Но сейчас мы задаемся вопросом, где результаты? Хочется, чтобы информация о состоянии запасов была прозрачна для рыбопромышленников. Благоприятная ситуация с воспроизводством и заполнением нерестилищ по всем объектам промысла (в т. ч. по кете) стала для нас большим сюрпризом на заседании ДВНПС. Когда мы летали с сотрудниками КамчатНИРО, было понятно, что по кете не так все просто и хорошо. В текущем году из рекомендованных 14 тысяч тонн кеты по Западно-Камчатской подзоне выловлено всего 4 тысячи. По Камчатско-Курильской подзоне лимитов на кету не выделяли, а выловлено 7 тысяч тонн. Если все так хорошо по этому объекту, почему рекомендации науки по ограничению сетного промысла жаберными сетями коснулись только Камчатско-Курильской подзоны?»
Оказывается, биологическое обоснование по ней обещали дать специалисты ВНИРО. Когда на заседании ДВНПС было принято решение по Камчатско-Курильской, Владимир Галицын обратил внимание коллег на предприятия, которые вообще не имеют возможности ставить невода. В ответ на это Пётр Савчук пообещал: «Попробуем решить вопрос о внесении изменений в договоры таких предприятий».
* * *
Свой взгляд на причины «жаберной лихорадки» озвучил на встрече КРХС генеральный директор ООО «Западное-М» Александр Яшкин. Все дело в лоббировании интересов 3–4 крупных компаний, которые намерены оттянуть ресурс у мелких и средних предприятий. «Другой цели я в этом не вижу, – считает Александр Юрьевич. – Сказки про «стены смерти» – это для детей. Взрослые люди понимают, что никакого урона сети не несут. Как сказал недавно президент, крупные компании и в Думу зайдут, и в Совет Федерации проползут, и туда занесут, и сюда. Не существует никаких научных обоснований, что сети, вылавливая 7–8% от общего количества улова, наносят непоправимый ущерб рыбохозяйственному комплексу края. Зато есть хороший пример 2013 года. Одна очень уважаемая компания, которая работает в устьях реки Большой, с двух сторон перекрыла неводами все от Опалы до Кихчика. По этой причине мы тогда чуть под банкротство не попали. Те, у кого участки в устьевых реках, лоббируют одно и то же: «Закрыть все море, чтобы пришло к нам». Идет обыкновенный отъем ресурса...»
Александр Яшкин знает, о чем говорит… ведь история, как известно, повторяется. И когда-то, в начале 2000-х, эти методы были в ходу. Многие тогда начали свой бизнес на Камчатке именно с этого. Ведь так, Александр Юрьевич?
Лоббирование – это слово постоянно звучит как от противников запрета жаберных сетей, так и от его сторонников (те считают, что «представители камчатского рыбопромышленного меньшинства» лоббируют интересы компаний северной части Соболевского района). За этим понятием всегда стоят деньги, уплаченные за удобные кому-то (в данном случае) правила рыболовства. О «защите интересов тех рыбопромышленных компаний, целью которых является обогащение за счет воровства ресурсов других территорий», на Северных Курилах также кричит общественность.
Вопрос регулирования промысла в этих акваториях передан во ВНИРО. Теперь этот институт дает объемы по Северным Курилам с учетом прилова транзитных лососей. Там ловится федеральный ресурс – рыба Сахалина, Хабаровска, Магадана и наша, камчатская.
«Меня абсолютно не устраивает ситуация по Северным Курилам, – поделился на заседании КРХС Владимир Галицын. – Сегодня в этом районе вылавливают примерно 1,5 тысячи тонн нерки. В подавляющем количестве она наша, хотя ВНИРО утверждает, что там обитает собственное большое стадо. Рыба Западной Камчатки – это, безусловно, кета. Там ее добывают до 1 700 тонн. В свое время брали и большой объем кижуча. Основной объект промысла, горбушу, берут от 4 до 2 тысяч тонн. Остальные из прилова превратились в основные объекты промысла».
Были случаи, когда к 15 июля при вылове 70–96 тонн горбуши (основного промыслового объекта) соседи вылавливали почти тысячу тонн кеты и нерки, а потом всегда говорили: «Горбуша только пошла, давайте прибавку». И Москва без согласования с Камчаткой давала необходимый объем. А запрет сетей на них не распространяется: альтернативных орудий лова нет.
Быть может, тем, кто ломает копья между собой здесь, на Камчатке, стоит объединить силы и подумать о запрете использования сетей на Северных Курилах, где до сих пор маячит призрак дрифтерного промысла? Гораздо больше пользы принесли бы нашему краю…
Дарья КОЖЕМЯКА
